• Промышленность и сельское хозяйство
  • Правое крыло (Бухарин)
  • Центристское болото
  • Пролетарский путь
  • Темп индустриализации
  • Позиция центристов
  • Точка зрения оппозиции
  • Бухарин и вопросы партийной и рабочей демократии
  • Послесловие
  • Листовка «Ко всем членам московской организации ВКП и рабочим Москвы». 24 октября
  • И. Смилга. Платформа правого крыла ВКП(б).

    (Н. Бухарин «Заметки экономиста»)[456]


    Статья Н.Бухарина «Заметки экономиста», помещенная в «Правде» от 30/IX, представляет исключительный интерес. Интерес этой статьи состоит не в обилии новых мыслей по случаю окончания хозяйственного года; статьи Бухарина этим свойством никогда не отличались. Напрасно читатель будет искать в этой статье и большевистского освещения хозяйственных вопросов; Бухарин давно разучился мыслить и писать по-ленински.

    И тем не менее интерес этой статьи несомненен. Он состоит в самом факте, времени и условиях ее появления. В этой статье Бухарин выступает не в качестве официоза «железного», «монолитного» и пр[очее] ЦК ВКП. Он выступает в качестве идеолога правого крыла партии, или правых примиренцев, как одной из разновидностей этого крыла. Его статья является полемическим ответом центристам (Сталину, Молотову Куйбышеву и др[угим]). Она появляется в печати после того как центристы уже развернули по стране усиленную кампанию осуждения по ячейкам правых и правых примиренцев. Перед нами яркий образчик того режима внутри партии, который причинил ей столько бедствий и который на этот раз начинает поражать самих творцов этого режима. Партию убеждают, что в ЦК никаких разногласий нет, что разногласия выдумываются зловредными троцкистами для смущения партийных умов. Потом в один прекрасный день по дирижерской палочке генерального секретаря начинают во всех районах «клеймить» каких-то неизвестных, неведомых супостатов, уклоняющихся от «столбовой дороги» сталинизма. Потом уже начинают появляться в «Правде» статьи, убедительно доказывающие, что враг разбит, партия стала во много раз «железней», «монолитней» и т.д. Сегодня это «железное единство» демонстрируется против правых. Против кого оно обернется завтра. Мы установили, что перед нами важнейший документ борьбы между правыми и центристами. Мы не склонны переоценивать глубину разногласий между вождями центристов и правых. Разногласия между ними невелики. Они всегда предпочли бы борьбе сделку за счет пролетариата и ленинской оппозиции. Но разногласия между ними обостряются вместе с обострением классовой борьбы в стране. Партийный режим действует в том же направлении. Вот почему было бы величайшей ошибкой пройти мимо начинающейся в правоцентристском блоке борьбы. Статья Бухарина при всех ее недостатках есть яркое пятно на фоне этой борьбы. В этом ее интерес. Критика этой статьи не может быть единодушной.

    Мы разберем ее с точки зрения классовых интересов пролетариата или (что одно и то же) ортодоксального марксизма и ленинизма. Центристы будут расценивать ее как один из «ходов» противника в верхушечной борьбе. Правое же крыло, в наибольшей степени отражающее интерес и настроения других классов, найдет, наверное, в статье Бухарина бездну премудрости и учености. Так оно и должно быть. Нельзя писать одну и ту же программу для рабочего и кулака. Нельзя считать себя одновременно большевиком и таскать на своих плечах термидорианский груз. За последнее время народилось немало охотников смешивать эти два дела. Бухарин первый среди них. Выступить с подобным идейным багажом теперь, когда враждебные пролетариату силы внутри страны и вне ее ведут усиленное наступление на позиции социализма, означает на деле предательство интересов пролетариата. Для правых же такое выступление — клад. Отсюда и разница в оценках.

    * * *

    Как могло случиться, что человек, имеющий крупные заслуги перед рабочим классом, проработавший долгие годы под руководством Ленина, автор ряда интересных работ, дошел до позорной роли идеолога тех элементов внутри ВКП, которые тянут партию и весь рабочий класс в термидорианскую пропасть? Для ответа на этот вопрос необходимо хотя бы вкратце остановиться на эволюции партийного руководства последних лет и личности самого Бухарина. Первая справка может быть весьма краткой. События внутрипартийной жизни последнего времени у всех еще в памяти. Партийное руководство съехало с ленинских рельс не вчера. Этот процесс начался немедленно после ухода с политической арены Ленина. В идейном освещении этого сдвига Бухарин играл виднейшую роль. Он вместе со Сталиным выступил в качестве идеолога этого сползания. Правоцентристский блок в теории выступил с ревизией марксизма и ленинизма в важнейших вопросах пролетарской революции [и] диктатуры (теория социализма в одной стране, диктатура двух классов, отрицание диктатуры партии). В тактических вопросах политика блока состояла из чудовищных оппортунистических ошибок (рабочий вопрос, расслоение деревни, Англо-русский комитет, тактика в Китае и др[угие]). В организационных вопросах блок, прикрываясь фразами о единстве, раскалывал и душил ленинскую партию. На XV съезде блок расколол партию и загнал ее пролетарское ленинское крыло в ссылку. Через полгода началась борьба внутри самого блока. Такова краткая и весьма неприглядная история господства правоцентристского блока. Значительный интерес представляет сам Бухарин как политический и психологический тип. Его эволюция не случайна. Автор настоящих строк готовит специальную работу о Бухарине. В ней мы подробно разберем эволюцию Бухарина от марксизма к ревизионизму. В этой же работе мы проанализируем и социально-классовые корни русского пореволюционного ревизионизма. В данной заметке мы остановимся только на более ярких штрихах, рисующих Бухарина как политика.

    Самым крупным недостатком Бухарина всегда была его несамостоятельность. Он всегда состоял при ком-нибудь из политических руководителей. При изучении его произведений это черта бросается в глаза. Он не самостоятельный мыслитель и политик, а подголосок, подпевала. Голосил же и подпевал он иногда весьма талантливо, так как природа способностями его не обделила.

    Вторая его черта — это нелюбовь к детальному и конкретному изучению вопроса. Отсутствие анализа у него заменяется пространными теоретическими рассуждениями.

    Третий его недостаток — это страсть к «углублению» и дальнейшему «развитию» марксизма. Обычная страсть всех ревизионистов и оппортунистов.

    Ознакомившись с некоторыми личными чертами Бухарина, проследим его политическую карьеру после революции.

    В период 1917—[19]22 гг. Бухарин все время спотыкался — «влево». В вопросе о Брестском мире он выступает против Ленина вместе со своим нынешним коллегой по правой фракции Осинским. В момент величайшего подъема революции он пишет ряд статей о перерождении советской власти, о ее чисто «формальном» значении. Под давлением Ленина он исправляет свои ошибки. В 1920 году он в своей «Экономике переходного периода» пытается опыт «военного коммунизма» сделать обязательным законом для пролетарских революций всех стран. В дискуссии о профсоюзах перед X съездом Ленин резче всех полемизирует с Бухариным за его синдикалистский уклон. В 1922 г. он пишет статьи с намеками на перерождение определенных клеточек в партии и доказывает неизбежность этого перерождения. Ленин ценит в нем «превосходно образованного экономиста» и твердой рукой выправляет его «заскоки». Диалектическим материалистом Ленин его никогда не признавал. Он считал, что Бухарин на всю жизнь искалечен богдановщиной[457]. Таков был Бухарин при Ленине. В железных руках Владимира Ильича восковая фигура Бухарина после приступов отсебятины обыкновенно принимала благообразные очертания пролетарского революционера. После Ленина Бухарин находит себе нового руководителя в лице Зиновьева. Во время начавшейся в 1923 г. травли тов. Троцкого Бухарин меняет вехи и берет курс направо. В 1923 г. тов. Троцкий выдвинул вопрос об опасности перерождения известной части руководящих кадров партии и настаивал на решительном изменении партийного режима, как на мере борьбы с этой опасностью. Бухарин трусливо спрятался в кусты; он не только забыл про свои статьи, но яростно обрушился на тов. Троцкого, который, как события показали, был в том вопросе совершенно прав. После Ленина Бухарин стал представителем партийного большинства. Он написал ряд ревизионистских статей о рабоче-крестьянском блоке и социализме обращения, восторженно встреченных В. Черновым[458] (комнародничество). Он пишет правоубогий проект программы Коминтерна, в котором уже выдает нэп за универсальный закон пролетарских революций. Питая уже известное нам отвращение к детальному изучению предмета и обладая страстью к обобщениям, Бухарин хватается за первую возможность «углубить» и «развить» в теорию для всех народов этапы развития революции в СССР.

    Боги жаждут. Охраняющий сползание режим требует новых жертв. Начинается борьба Сталина с Зиновьевым. Появляется на свет божий теория социализма в одной стране. Бухарин выдвигает свой печально знаменитый лозунг «обогащайтесь» и пишет о «врастании кулака в социализм». Статьи его становятся все болтливей и самоуверенней. Он ратоборствует уже не один. Он выступает уже во главе целой плеяды молодцов из Института красной профессуры (Слепков, Стецкий, Марецкий, Астров). Бухарин становится вождем школы «молодых». Об этом институте и об этой школе необходимо сказать пару слов. Институт этот был создан с благой целью учить партийную молодежь марксизму и ленинизму. Вскоре, однако, в связи с начавшейся внутрипартийной борьбой туда стали набирать уже не по способностям, а по преданности господствующей фракции. При резком недостатке образованных людей в партии спрос на питомцев института был обеспечен. Перед ними открывалась быстрая и блестящая карьера.

    Набираемая по преимуществу из интеллигентских слоев, эта молодежь быстро усвоила нравы и привычки советских лицеистов. Каково отношение этих людей к пролетариату? Для большинства из них классовая борьба — отвлеченное понятие. О ней они знают по книжкам. Пожалуй, весь их практический опыт рабочего движения состоит в том, что они по поручению какого-нибудь парткома ликвидировали, «усмиряли» «волынки» (гнусное словечко). Вот эта-то, если и не золотая, то весьма червонная молодежь избрала Бухарина своим вождем. Быстро правеющий лидер во главе шумной ватаги молодых карьеристов, вооруженных знаниями и житейским практицизмом — это уже представляло серьезную опасность для всей партии.

    При Сталине Бухарин совершал величайшие правые ошибки в руководстве китайской революцией. Уже после шанхайского расстрела, когда контрреволюционная и палаческая физиономия Гоминдана вполне определилась, Бухарин истерически визжал, что никому не отдаст синего знамени Гоминдана. Надо было буквально ударить древком этого знамени по бухаринскому черепу, чтобы привести его хотя бы в сознание. О понимании мы уже не говорим. При Сталине он теоретически обосновывал раскол партии и глумился над преследуемыми пролетарскими революционерами.

    Его несамостоятельность, терпимая при Ленине, стала невыносимой при эпигонах. По мере того, как снижался уровень его политических руководителей, тускнела физиономия Бухарина. Он в конце концов превратился в лакействующего писца при его хозяевах-практиках. Большего позора нельзя себе и представить. Но ничто не вечно под луной. Началась борьба между Сталиным и Рыковым. Следуя своей традиции последних лет, Бухарин занял место на правом фланге. Отныне его перо будет служить Рыкову, Томскому и другим правым вождям. В добрый час. Пролетариат с кровью отрывал от своего тела таких людей, как Каутский и Плеханов. Потерять же нынешнего Бухарина — прямая выгода. Мы уверены, что читатель не посетует на нас за эту разросшуюся против нашей воли справку. Переходим к разбору самой статьи.

    Промышленность и сельское хозяйство

    Вопрос о взаимоотношениях промышленности и сельского хозяйства в Советском Союзе имеет огромное политическое значение. Вокруг этого вопроса кипит ожесточенная борьба. Факт борьбы есть лучшее доказательство того, что здесь задеваются интересы различных классов и групп. Мы также придаем этому вопросу весьма большое значение, более того, мы считаем, что в зависимости от того, как решается этот вопрос различными группировками, стоит вопрос об отношении этих групп к пролетариату. Вполне грамотные и образованные экономисты дают совершенно различные ответы на этот вопрос. Тов. Преображенский и проф. Кондратьев — оба превосходно образованные экономисты — не сойдутся ни в одном сколько-нибудь серьезном вопросе. Не сойдутся они потому, что занимают в экономической науке совершенно противоположные позиции. Преображенский — марксист, Кондратьев — представитель одного из направлений буржуазной экономики. Разница же в мировоззрениях означает и разницу в классовых симпатиях. В нашем примере Преображенский является пролетарским революционером, большевиком-ленинцем, Кондратьев же — идеолог кулачества и городской буржуазии. Отсюда читатель поймет, почему мы с такой резкостью подчеркиваем классовый характер того или иного разрешения вопроса о взаимоотношениях промышленности и сельского хозяйства. В переводе на язык классов мы обсуждаем вопрос о взаимоотношениях пролетариата и крестьянства. Вот почему необходимо всегда за внешностью того или иного понятия находить социально-классовые корни. В данном случае нас интересует отношение к этому вопросу правого крыла ВКП, центристов и оппозиции.

    Правое крыло (Бухарин)

    Приглашаем читателя вооружиться терпением; приглашаем его также преодолеть отвращение к схоластическому и болтливому слогу Бухарина. Вопрос достоин величайшего внимания:

    «Наивысший длительно темп получится при таком сочетании, когда индустрия подымается на быстро растущем сельском хозяйстве. Именно тогда и индустрия дает рекордные цифры своего развития. Но это предполагает возможность быстрого реального накопления в сельском хозяйстве...

    Переходная эпоха «поворачивает самую индустрию лицом к деревне» и индустриализирует сельское хозяйство, выводя его с исторических задворок на авансцену экономической истории. Троцкисты не понимают, следовательно, того, что развитие индустрии зависит от развития сельского хозяйства.»

    Послушаем, какие доказательства приводит автор в пользу своего утверждения:

    «В пределах и рамках капитализма нетрудно различить три основные типа отношений. Первый тип — наиболее отсталое, полукрепостническое сельское хозяйство, крестьянин паупер, голодная аренда, беспощадная эксплуатация мужика, слабая емкость внутреннего рынка (пример — дореволюционная Россия).

    Второй тип — гораздо меньшие остатки крепостничества, крепостник-помещик в значительной степени уже капиталист, более зажиточное крестьянство, большая емкость крестьянского рынка и т. д.

    Третий тип — «американский» — почти полное отсутствие феодальных отношений, «свободная земля», на начальных ступенях отсутствие абсолютной ренты, зажиточный фермер, огромный внутренний рынок для промышленности. И что же. Нетрудно видеть, что мощь и размах индустриального развития, мощь и размах роста производительных сил были максимальны именно в Соединенных Штатах.»

    Мы с этим решительно не согласны. Бухарин в этом вопросе, во-первых, ставит на голову всю историю, во-вторых, высказывает взгляды, абсолютно чуждые марксизму и ленинизму. По Бухарину выходит, что основу промышленного развития страны надо искать в характере и состоянии сельского хозяйства. Такого чудовищного вздора мы никогда не слыхали от людей, считающих себя «марксистами». Не марксистом[459], а настоящим мракобесием несет от его доказательства. На самом же деле все было наоборот. По мере роста производительных сил промышленность отделялась от сельского хозяйства. Создавался класс торговой и промышленной буржуазии, который в конце концов пришел на смену феодализму. Упрочив свое господство и обеспечив капиталистическое развитие города и деревни, буржуазия гигантски развернула производительные силы. Только на основе созданной буржуазией техники могла возникнуть капиталистическая экономика и подъем в сельском хозяйстве. Это азы марксизма. Физиократ[460] XX века Бухарин рассуждает не как марксист, а как подлинныи потомок славянофильской реакции[461].

    Ссылаться на Америку и сводить темп развития американской промышленности к развитию сельского хозяйства может только Бухарин. Каждому мало-мальски грамотному человеку известно, что Америка начала гигантски развиваться после того, как промышленный Север разгромил в гражданской войне земледельческий и рабовладельческий Юг[462]. Лишь после того, как промышленная буржуазия взяла в свои руки политическое и хозяйственное руководство Соединенными Штатами, начался период, поразивший воображение Бухарина. Если бы он взял цифры развития промышленности и сельского хозяйства Соединенных Штатов, то он увидел бы, что от чего зависит.

    Начиная с последней четверти XIX века, удельный вес промышленности быстро вырастает за счет удельного веса сельского хозяйства. Определяющее значение промышленности бьет в глаза. Она ведет за собой и поднимает производительные силы сельского хозяйства. (В Англии промышленность прямо вытесняла сельское хозяйство.)

    Говоря об Америке, не сказать ни слова о природных ресурсах, роли иммиграции и других важнейших вопросах, это значит писать историю даже не по Иловайскому[463]. Бухарин все забыл: увлеченный новой выдуманной им убогой схемой, он уподобился райской птице Сирен, которая, как известно, когда правую политику воспевает, сама себя забывает.

    В той же статье мы встречаемся с совершенно противоположной формулировкой вопроса о промышленности и сельском хозяйстве:

    «Если троцкисты не понимают, что развитие индустрии зависит от развития сельского хозяйства, то идеологи мелкобуржуазного консерватизма не понимают, что развитие сельского хозяйства зависит от развития индустрии... Они не понимают, что именно индустрия есть рычаг радикального переворота в сельском хозяйстве и что без ведущей роли индустрии невозможно уничтожение деревенской узости, отсталости, варварства и нищеты.»

    Два противоположных суждения об одном и том же предмете в одно и то же время не могут быть оба правильными. Это элементарное положение логики. Но читатель напрасно будет искать логики в писаниях Бухарина. Что же в конце концов получается? Развитие промышленности зависит от развития сельского хозяйства, а развитие сельского хозяйства — от развития промышленности. Вся историческая и экономическая философия за ведущую роль сельского хозяйства[464]. В заключение — признание ведущей роли за промышленностью. Перед нами эклектическая «нищенская похлебка», давным-давно забытая «теория факторов». Зависит работа льняной фабрики от сырья, производимого сельским хозяйством? Зависит. Вот вам зависимость сельского хозяйства от промышленности. Про ценность таких рассуждений старик Энгельс выражался так: плоские истины не суть истины.

    Почему Бухарину понадобилось увенчать правую сущность своей платформы левым эпилогом? Почему он переносит в политику повадки истасканной гризетки? Потому что в настоящее время даже правые не могут еще выступить иначе, как с серьезной маскировкой под марксизм. И, кроме того, Бухарин ведь «примиренец». Что стоят после этого идейного убожества все трескучие фразы о переходном периоде, успехах социализма и т. д. В ушах звенит нестерпимая, поистине тартареновская фраза[465]. По Бухарину выходит, что в силу переходного периода и пролетарской диктатуры хозяйство СССР в стремительном беге катится к социализму. У него классовая борьба играет роль неприятного диссонанса, нарушающего симфонию бухаринских фраз. Рабочему большевику в этом секторе делать нечего.

    Центристское болото

    Недалеко в этом вопросе от Бухарина стоит и официальная идеология центристов. Послушайте, как «тонко» и хитроумно пишут вожди центристов. Цитируем интересующее нас место из резолюции июльского пленума:

    «Но социалистическое строительство не может ограничиться одной лишь промышленностью. Чтобы быть полным и всесторонним, оно должно охватить сельское хозяйство, смыкая его с промышленностью и поднимая уровень его развития. Между тем сельское хозяйство все еще находится на крайне низком уровне, и темп его развития чрезвычайно отстает от темпа развития промышленности.»

    Разберем и эту премудрость. Что социалистическое строительство не может ограничиваться только промышленностью, это, конечно, совершенно верно. Но вот дальше идет хотя и очень «тонко», но не очень складно. «Соц[иалистическое] строительство» смыкает промышленность с сельским хозяйством. До сих пор мы привыкли думать, что субъектом смычки является пролетариат, который ведет соответствующую политику по отношению к крестьянству. В этой же резолюции мы встречаемся с понятием «соц[иалистического] строительства», которое «смыкает». Весьма похоже, что за этим понятием скрывается партийный и советский аппарат (не позавидуешь такому «строительству»).

    Дальше идет еще хуже. Если темп развития сельского хозяйства «чрезмерно» «отстает» от темпа развития промышленности, то надо ослабить темп развития промышленности и налечь на развитие сельского хозяйства. Это положение толковать иначе невозможно. С одного надо взять, другому прибавить. Никаких свободных капиталов, которые могли бы быть вложены в сельское хозяйство без вычета из промышленности, у советского государства не имеется. На деле именно так и получилось. Растут цены на сельскохозяйственные продукты при стабильности цен на промтовары. Происходит перекачка средств из промышленности в сельское хозяйство. Отсюда видно, что центристы ничего не сказали по существу вопроса. Выпятили «аппарат». Сделали громадную уступку правым в вопросе о темпе индустриализации.

    Под давлением рабочих масс и ленинской оппозиции центристы после июльского пленума повернули «влево». На счет качания из стороны в сторону они первые мастера. Рабочий чихнет от напущенной центристами пыли и пройдет мимо их хитроумия. Центристы надеются перехитрить все классы и весь мир. Нам же кажется, что им в самом недалеком будущем угрожает участь обманутых обманщиков.

    Пролетарский путь


    Мы ознакомились с точкой зрения правого крыла и центристов по этому важнейшему вопросу. Мы заявили, что точка зрения Бухарина прямо противоположна тому, что по этому поводу говорил и писал Ленин. На расстоянии весьма близком к Бухарину и далеком от Ленина стоят и центристы. Точка зрения Ленина выражена в следующих словах:

    «Победу социализма над капитализмом, упрочение социализма можно считать обеспеченным лишь тогда, когда пролетарская государственная власть, окончательно подавив сопротивление эксплуататоров и обеспечив себе совершенную устойчивость и полное подчинение, реорганизует всю промышленность на началах крупного коллективного производства и новейшей (на электрификации всего народного хозяйства основанной) технической базы. Только это дает возможность такой радикальной помощи, технической и социальной, оказываемой городом и отсталой и расслоенной деревне, чтобы эта помощь создала материальную основу для громадного повышения земледельческого и вообще хозяйственного труда, побуждая тем мелких землевладельцев силой примера и их собственной выгодой переходить к крупному, коллективному машинному земледелию» (Резолюция II конгресса Коминтерна).

    Такова основная установка оппозиции. Это путь социализма.

    Разница между тем, что говорят Бухарин и центристы и точкой зрения Ленина бросается в глаза. Ленин говорит с категоричностью, не допускающей никаких кривотолков, что только крупная промышленность, базирующаяся на электрификации всего народного хозяйства, способна вести сельское хозяйство к социалистическому подъему. Как далеки эти простые и ясные слова от того, что пишут теперь эпигоны. Мы бы хотели видеть такого молодчика, который осмелился бы сказать, что Ленин «недооценивает» крестьянство. Он не хуже, а [в] сто раз лучше «ученого» Бухарина понимал, что развитие сельского хозяйства есть непременнейшее условие для развития промышленности. Но он ставил и решал вопрос о промышленности и сельском хозяйстве как ортодоксальный марксист и пролетарский революционер. Он как марксист умел среди множества условий и зависимостей остановиться на решающем и определяющем условии. Этим условием, в конечном счете определяющем все остальное, он считал передовую высоко развитую технику. Техника эта создается промышленностью — в городах — и применяется в части своей в сельском хозяйстве — в деревне. Как коммунист и вождь пролетариата, имеющий твердую целевую установку, он говорил не о развитии сельского хозяйства [и] промышленности вообще, а о социалистическом развитии хозяйства. В этой постановке вопроса у него не было никаких сомнений насчет того, что от чего зависит.

    Тов. Троцкий в своей работе «Июльский пленум и правая опасность» говорит (цитируем по Бухарину):

    «Несмотря на несравненно более высокий по сравнению с сельским хозяйством технико-производственный тип, наша промышленность не только не доросла еще до ведущей и преобразующей, т. е. до подлинно социалистической роли по отношению к деревне, но не удовлетворяет даже и текущих товарно-рыночных потребностей, задерживая тем самым ее развитие.

    Поднимать сельское хозяйство возможно только через промышленность, других рычагов нет... Смешивать воедино два вопроса: об общей исторической отсталости деревни от города и об отставании города от рыночных запасов современной деревни — значит сдавать гегемонию города над деревней.»

    Тов. Троцкий в этом вопросе выступает в полном согласии с Лениным. Ход мыслей у Ленина и Троцкого совершенно одинаков. Оба видят основное, решающее условие для ведущей роли промышленности в быстром ее развертывании. Оба ставят вопрос о развитии сельского хозяйства в зависимости от развития промышленности. Тов. Троцкий кроме того, подчеркивая значение промышленности, как ведущего начала, в то же время говорит, что эту роль промышленности еще надо завоевать. И это совершенно справедливо. Всякий разумный человек, взявший на себя труд вдуматься хотя бы в смысл нашего хозяйственного года (октябрь-октябрь), увидит, что все хозяйственные планы строятся, исходя из перспектив урожая, т. е. состояния сельского хозяйства. Пролетарские революционеры пишут ясно. Им не нужно прибегать к слову для скрывания мысли.

    Мы проследили, какие ответы даются тремя основными течениями по вопросу о взаимоотношениях между сельским хозяйством и промышленностью.

    Правое крыло выдвигает на первый план сельское хозяйство. Основной класс в сельском хозяйстве — крестьянство. При нищете нашей крестьянской бедноты и слабости колхозов и совхозов промышленность может «зависеть», главным образом, от зажиточного середняка и кулака. Они являются основными представителями «товарной» деревенской экономики.

    Центристы не дают членораздельного ответа на этот вопрос. У них в кармане резолюции на все случаи жизни. Пользуются они ими по сезону. Основное средство от всех бед — послушный и сильный аппарат.

    Ленинская оппозиция настаивает на руководящей роли пролетариата и крупной социалистической промышленности.

    Из дальнейшего читатель увидит, что различное отношение к данному вопросу находится в теснейшей связи с различной экономической политикой, отстаиваемой борющимися политическими течениями.

    Темп индустриализации

    В полном соответствии с тем, что говорит Бухарин о промышленности и сельском хозяйстве, ставит он вопрос о темпе индустриализации. Зная уже его манеру письма, будем искать в его противоречивых суждениях, замаскированных фразеологией, точку зрения. Она там имеется. Представим слово автору:

    «Мы должны теперь разрешить конкретный вопрос о соотношении между индустрией и сельским хозяйством у нас в СССР в данный период. Основные факты, которые мозолят всем глаза, таковы: при общем росте оборота между городом и деревней — товарный голод, т. е. недостаточное (резко недостаточное) покрытие деревенского спроса, следовательно, как будто отставание промышленности от сельского хозяйства; с другой стороны -затруднения с хлебом, недостаточное предложение хлеба по сравнению со спросом на него, т. е. как будто отставание сельского хозяйства; огромный рост промышленной продукции и огромный рост капитального строительства и в то же время — весьма значительный товарный дефицит. Все эти «парадоксы» нашей хозяйственной жизни должны получить свое разрешение. От этого разрешения зависят и основные директивы нашей политики.»

    Свой разбор парадоксов Бухарин начинает с приведения всем известной таблицы движения основных капиталов народного хозяйства, валовой и товарной продукции. Из этой таблички видно, что темп роста вложений в промышленность, а равным образом и темп роста ее валовой и товарной продукции выше соответствующих статей сельского хозяйства. Из этой, повторяем, элементарной всем известной таблицы разумный человек сделал бы такой вывод: эти показатели говорят о происходящем процессе индустриализации страны. Если бы Бухарин остановился на этом выводе, он оставался бы в пределах истины. Но и тогда следовало бы взглянуть и на другие цифры, хотя бы на цифры о движении населения. Здесь он встретился бы с процессом аграризации страны.

    Но так как цифра редкий гость в трудах Бухарина, то нет ничего странного в том, что он с ней не умеет обращаться. Посмотрите, к какому широкому выводу приходит Бухарин от этой невинной таблицы:

    «Из этих рекордных для промышленности цифр вытекает также, что не в якобы низком темпе развития (при данных средствах, ресурсах и возможностях) лежит корень объяснения того, что наша промышленность не покрывает деревенского спроса,— темп развертывания нашей промышленности по сравнению с капиталистическими странами неслыханно высок (даже товарная продукция промышленности растет значительно быстрее товарной продукции сельского хозяйства); из этой картины вытекает, что дело отнюдь не в отставании индустрии от сельского хозяйства.»

    Вот уже действительно маленькие причины ведут к большим последствиям! С помощью арифметики — этой науки малышей — Бухарин разделался с одним из серьезных парадоксов нашей действительности. Он не только решил вопрос о вполне достаточном темпе развития промышленности у нас, но мимоходом «посрамил» и капиталистические страны. О темпе индустриализации СССР поговорим подробнее ниже, напомним только здесь нашей скороспелке, что о темпе развития промышленности судят при господстве рынка не только по продукции, но и по ценам. А тут похвастать нечем. Цены у наших капиталистических соседей снижаются гораздо быстрее, чем у нас. Эта опасность для нашей страны не менее велика, чем бесспорные достижения в производстве.

    Ничего не доказав, но вполне выявив свое умонастроение, Бухарин храбро шагает вперед. Он строит новую таблицу для посрамления зловредных троцкистов, говорящих о непокрытии деревенского спроса. Для опровержения троцкистов эта таблица структуры спроса не годится. Что промышленность сама является крупнейшим потребителем — это общеизвестно. Руда, уголь, нефть, чугун, машины, пряжа и т. д. в значительной мере потребляются самой промышленностью. Ничего нового в этом факте нет. Говоря же о деревенском спросе, надо говорить о товарах, выбрасываемых на широкий рынок. Здесь картина получается совершенно иная: доля потребляемых деревней товаров из года в год увеличивается. В этом году Наркомторг строит свои планы завоза с таким, примерно, расчетом, что деревня получает 70% товаров, а города 30%. Деревня и город в потреблении целого ряда товаров по сравнению даже с недавним прошлым поменялись местами. Деревня (ее зажиточные слои) увеличивает свое потребление за счет города и, в первую очередь, рабочего класса, а тем не менее этот спрос остается непокрытым — вот что надо было показать в таблице потребления.

    Для какой же цели Бухарин с «некоторыми товарищами» сочинили эту таблицу? Послушаем опять автора:

    «Но вот тут — при внимательном анализе оказывается, что промышленность отстает от самой себя... Это значит, что промышленность в своем развитии натыкается на границы этого развития... А «натыкаться» на границы означает следующее: 1) очевидно, взяты недостаточно правильные взаимоотношения между отраслями самой промышленности (например, явное отставание металлургии), 2) очевидно, взяты недостаточно правильные соотношения между ростом текущего производства промышленности и ростом капитального строительства... 3) очевидно также, что границы развития даны производством сырья: хлопок, кожа, шерсть, лен и т. д. [они] равным образом не могут быть добыты из воздуха... Если, следовательно, налицо недостача сырья плюс недостача хлеба (а это, помимо прочего, означает также «недостачу» экспорта и недостачу импортных товаров), плюс недостача строительных материалов, то нужно быть поистине остроумным человеком, чтобы требовать еще «сверхиндустриалистской» программы.»

    Во всем «недостача». Дошли, значит, до ручки, кругом шестнадцать, как говорится. Ко всем «недостачам» мы прибавили бы еще одну недостачу — ума — у нынешних заправил хозяйством и политикой. Тогда картина будет полной.

    Теперь разберем сказанное по существу. Что основные пропорции народного хозяйства нарушены, в этом нет сомнения. Иначе не было бы кризиса. Второе утверждение в переводе на русский язык означает, что программа капитального строительства велика и что ее надо сократить. Из третьего утверждения получается, что собрав все сырье и весь хлеб в стране, все же выходит кругом «недостача».

    Сейчас читатель увидит, что два последних утверждения Бухарина совершенно неверны и направлены прямо против интересов рабочего класса.

    Если в стране при быстром росте ощущается резкая «недостача» всех товаров промышленных и сельскохозяйственных, то это означает, что в большом избытке находится один «товар» — бумажные деньги. Денежная инфляция, стихийно дезорганизующая народное хозяйство,— вот результат политики правоцентристского блока. Ученый Бухарин умудрился проглядеть слона. Скрывая от рабочих надвигающееся грозное бедствие, он уже хочет возложить издержки инфляции на рабочий класс. Плыть в хвосте растущих цен на сельскохозяйственные товары и сокращать программу капитальных работ — это и есть политика устряловцев. Понижать реальную заработную плату рабочего путем понижения расценок и повышения норм выработки, реализуя государственные займы преимущество среди рабочих,— это и значит заставлять рабочих расплачиваться за тупоумное и бездарное руководство.

    Как дошел блок до жизни такой? Очень просто. В борьбе с оппозицией блок отверг предложенную нами политику распределения народного дохода. В результате оказалось, что даже для осуществления минимальной программы капитальных работ не хватило средств. Блок пошел по линии наименьшего сопротивления и напал на эмиссию. Вместо перекачки средств из кармана кулака, нэпмана и бюрократа в пользу промышленности заработал печатный станок. Люди забыли, что эмиссия не капитал, а всего лишь покупательная сила. Капиталом она является лишь в меру действительного накопления. В результате, кругом «недостача», за которую должен расплачиваться пролетариат. Бухарин делает две вещи: он скрывает грозное положение и ученым языком опутывает рабочих. И то и другое преступно.

    Смешно поэтому думать, что мы собираем все хлебные и сырьевые излишки страны. Огромная доля этих излишков не вовлекается в государственное хозяйство, но об этом ниже.

    Вывод напрашивается сам собой. Правые за сокращение плана капитальных работ, составленного центристами. Они хотят возложить издержки инфляции на рабочий класс. Наживаться же будут продавцы сельскохозяйственных продуктов — «товарное» крестьянство. Вся «ученость» Бухарина служит только для обоснования этого вывода.

    Позиция центристов

    Представители центристов на всех собраниях выступают против правых и принимают против них резолюции. Наиболее ярко и четко центристы выявляют свое лицо в последнем обращении ЦК ко всем членам Московской организации[466]. Подобно бухаринской статье, это обращение является документом борьбы. Оно открыто призывает партийные массы к борьбе с теми, кто пытается «снизить темп развития индустрии вообще и тяжелой в особенности» (Бухарин). Бывшим правым союзникам центристское обращение открыто угрожает всеми теми скорпионами, с помощью которых правоцентристский блок расправляется с большевиками-ленинцами. Но при всей решительности взятого против правых тона обращение по основному вопросу о темпе индустриализации продолжает повторять обычную путаницу времен мирного сожительства правоцентристского блока. Крайне характерно — центристские авторы обращения увязывают вопросы темпа индустриализации с переживаемым СССР народнохозяйственным кризисом. Не будучи в состоянии опровергнуть бесспорное утверждение оппозиции о том, что основная причина народнохозяйственного кризиса лежит в недостаточном темпе индустриализации страны — центристы беспомощно повторяют правые зады о том, что хозяйственные затруднения в основном порождены быстротой темпа развертывания нашей промышленности. В этом решающем вопросе между центристами и правыми разницы нет.

    Танцуя от одной и той же правой печки, центристы противопоставляют правому требованию сокращения плана капитальных затрат и темпа индустриализации лозунг «безусловного сохранения нынешнего темпа индустриализации». Двусмысленность и беспомощность этой позиции центристов очевидна. Если такие трудности, которые переживала страна в прошлом году и переживает в текущем году, суть неизбежные трудности взятого максимально возможного темпа индустриализации, то вполне уместны и последовательны запросы правых о том, что мы слишком дорогой ценой платим за максимальный подъем индустриальной кривой. Взятая исходная правая позиция центристов логически неизбежно приводит к этому неприятному выводу.

    Центристы никогда и никому не сумеют доказать, почему нужно бороться за сохранение настоящего темпа индустриализации при условии сохранения кризисных затруднений. Пролетариату нужно укрепить свою диктатуру не путем сохранения переживаемого народнохозяйственного кризиса, а путем его преодоления. Лозунгу правых изживания затруднений путем отступления пролетариата на индустриальном фронте только оппозиция противопоставляет лозунг изживания затруднений путем наступления пролетариата, путем усиления темпа индустриализации.

    Беспомощность и противоречивость центристской позиции усиливается их священным трепетом и боязнью лозунга оппозиции о перераспределении народного дохода. Мы вправе спросить центристов: где вы думаете взять средства для осуществления даже вашего куцего лозунга о сохранении темпа индустриализации? Думаете ли вы и в дальнейшем безудержно налегать на печатный денежный станок и реальную заработную плату рабочего класса?

    Для центристов священны и незыблемы и существующий темп индустриализации, и переживаемые трудности, и существующее распределение народного дохода. Центристы не выступают против поднимающей голову термидорианской опасности. Центристы лишь охраняют свои святыни от начатого правыми наступления. В эту борьбу не может не вмешаться рабочий класс. Руководимый оппозицией, он отвернется от священного трепета центристов и даст большевистский отпор правому наступлению на индустриальные высоты пролетарского государства.

    Точка зрения оппозиции

    Наша платформа следующим образом характеризует положение дела:

    «Хроническое отставание промышленности, а также транспорта, электрификации и строительства от запросов и потребностей населения, народного хозяйства и общественной системы СССР в целом держит в тисках весь хозяйственный оборот, сужает реализацию товарной части сельскохозяйственной продукции и экспорт ее, вводит импорт в крайне узкие рамки, гонит вверх себестоимость и цены, создает неустойчивость червонца, тормозит развитие производительных сил, задерживает рост материального благосостояния пролетариата и крестьянских масс, приводит к угрожающему росту безработицы, ухудшению жилищных условий, подрывает смычку промышленности с сельск[им] хозяйством и ослабляет обороноспособность страны. Недостаточный темп развития промышленности приводит, в свою очередь, к задержке роста сельского хозяйства. Между тем никакая индустриализация не возможна без решительного поднятия производительных сил сельского хозяйства и увеличения его товарности.»

    Эта оценка положения, конечно, как небо от земли отличается от того, что говорят правые и центристы. Она дана более года тому назад. Она предвидела все то, что случилось в 1928 г. Не о деревенском спросе идет речь, а совсем об ином. Когда тов. Троцкий заостряет вопрос о деревенском спросе, то он поступает совершенно правильно. Выдвигая проблему «смычки», он концентрирует внимание партии на важнейшем участке. Только Бухарин по этому случаю может впадать в полемический восторг...

    Что изменилось в течение года? Все предвиденные опасности увеличились и обострились. Ухудшилось положение с хлебом (смычка), снизилась реальная заработная плата, усилилась безработица, резко ухудшилось положение с червонцем.

    Если так дело обстоит при теперешнем темпе индустриализации, то что же получится при снижении его, как того хотят правые и Бухарин, или при беге на месте — излюбленном занятии центристов?

    Позиция рабочего класса может быть только одной: добиваться усиления темпа индустриализации. Не может быть никакой речи о «правом» решении вопроса. Не может быть речи и о центристской политике. Бег на месте означает быстрое нарастание трудностей. Чем глубже советская власть и партия увязнут в кризисе, тем настойчивее будут атаки правых. При дезорганизованности пролетариата шансы правых будут усиливаться. Вот почему неправильна и позиция центристов.

    Бухарин аргументирует необходимость сокращения плана капитальных работ недостатком материалов. Конечно, только идиот может приступать к постройке каменного здания, не имея на складе кирпича. Вывод-то все-таки должен быть только таков: нужно произвести больше кирпича, больше недостающих материалов. Что капитальные работы надо производить в определенной последовательности это святая истина. Для этой последовательности и нужен план. Но никто в мире еще не доказал, что капитальные работы состоят только из одного нового их строительства. Переоборудование уже существующих предприятий представляет задачу огромной важности. По железным дорогам уже нельзя ездить без опасности для жизни. Все это представляет широкое поле для применения народнохозяйственных накоплений (не эмиссии, конечно).

    Бухарин аргументирует свой вывод от «кирпича». Эта аргументация несостоятельна. Оппозиция, выдвигая свою программу, исходит из необходимости коренного изменения всей политики. Только решительное изменение всей политической линии партийного руководства, только сообщение партии и рабочему классу всей правды о положении дел, только призыв к творческой классовой энергии пролетариата — только такая политика может помочь заходящей в тупик экономике СССР.

    Выход надо искать в следующих основных направлениях: «Основным источником средств является перераспределение народного дохода путем правильного использования бюджета, кредита и цен. Дополнительным источником средств должно явиться правильное использование связей с мировым хозяйством» (платформа).

    1. По бюджету — с 600 млн. в 1928—[19]29 до 1000 млн. руб. к 1931 г. на промышленность.

    2. По налогам — экспроприация спекулятивных капиталов нэпманов. Не участвуя в хозяйственном обороте страны, эти капиталы только дезорганизуют хозяйство. Метод — принудительный заем.

    Прогрессивно-подоходный налог на кулачество.

    Гораздо более действительное обложение частного капитала.

    Обязательный хлебный заем.

    3. Полная ясность о состоянии денежного обращения. Чтобы не оказаться буквально проданным и преданным кулаку и нэпману, рабочий класс должен знать финансовую политику власти. Если цены на сельскохозяйственные продукты будут расти, а цены на промтовары останутся стабильными, то средства государственной промышленности перейдут к кулаку и нэпману. Думает ли нынешнее партийное руководство бороться с инфляцией или оно будет плыть по течению? Пока оно молчит по этому вопросу и нажимает только на рабочих.

    4. Режим экономии своим острием должен быть направлен в первую очередь против советской, профсоюзной и партийной бюрократии. Дело идет о сотнях миллионов рублей. Каждый рубль, вырванный у бюрократии, увеличивает значение члена партии, члена профсоюза.

    5. Подбор людей для хозяйственного руководства. Надо устранять бездарных Молчалиных от расходования пролетарских денег.

    6. Недоверие политике право-центристов. Они расстроили все хозяйство и разложат его окончательно, если рабочие массы не помешают этому.

    7. Кредит — рычаг для мобилизации частных накоплений.

    8. Решительная борьба с водкой. Сокращение производственной программы по винокурению.

    9. Рабочая и партийная демократия, последнее по счету и первое по значению требование.

    10. Что касается внешней торговли, то правоцентристы запутали наш платежный баланс краткосрочными кредитами, по которым скоро нечем будет платить. Вместо усиления темпа индустриализации, как следствия правильного использования связей с мировым рынком, получилась кабала.

    Так смотрит на дело ленинская оппозиция.

    Кризис хлебозаготовок и перспективы. В этом вопросе Бухарин ошибается в полном единодушии со всем правоцентристским блоком. Он популяризует решения июльского пленума. Его точка зрения опасна тем, что она усыпляет внимание партии и пролетариата к надвигающимся новым трудностям. У него проблески правильных мыслей сдобрены такой кучей неправильностей, что выводы его получаются неправильными.

    Какими же причинами, по мнению Бухарина, был вызван хлебозаготовительный кризис прошлого года?

    «Хлебозаготовительный кризис является выражением вовсе не изобилия хлеба при голоде на промтовары. Это «объяснение» не выдерживает никакой критики. Он подготовлялся в обстановке измельчания крестьянского хозяйства и проявился 1) при возросшей диспропорции цен на зерно — с одной стороны, техкультур — с другой; 2) при росте добавочных доходов от неземледельческого труда; 3) при недостаточном повышении налоговых ставок на кулацкое хозяйство; 4) при недостаточном снабжении деревни промтоварами; 5) при возросшем хозяйственном влиянии кулачества в деревне... Теперь-то и малому дитяти ясно, что оппозиционные побасенки об «ужасно громадных» натуральных зерновых фондах деревни, все разглагольствования о 900 млн. пудов рассеялись как яркие пузыри и лопнули навсегда. Никто больше этим россказням не верит.»

    Разберем с необходимой тщательностью эти утверждения. Отбросим в сторону словечки об «изобилии». В СССР в «изобилии» только культурная отсталость масс да схоластическая аппаратническая болтовня Бухариных и их «выводков». Все остальное в «недостаче». Об этом сам Бухарин так красноречиво распространялся двумя страничками выше. Как же на деле обстоит положение с зерновыми культурами? Утверждает ли Бухарин, что в СССР не хватает зерна для прокормления населения, скота и ограниченного экспорта? Если да, то пусть он возьмет на себя труд опровергнуть всю советскую статистику. Пока он этой работы не произвел, мы вправе не внимать его воплям. Для осуществления указанных трех задач хлеб в стране имеется, это мы утверждаем с полной категоричностью. В чем же состоит так называемая «зерновая проблема»? В том, что в 1926 г. Бухарин и Микоян чрезмерно снизили цены на зерновые продукты, что привело к некоторому отставанию в росте зерновых. Ошибку пришлось исправлять в такое время, когда весь вред от нее уже произошел и когда исправление этой ошибки носило характер явной уступки кулачеству. Сводить кризис хлебных заготовок прошлого года только к проблемам зерновых культур может только политический и экономический недоросль. Не надо забывать, что страна нуждается не меньше, чем в хлебе, в продуктах животноводства и технических культурах. Делать из своей ошибки добродетель да кричать об этом на весь мир по меньшей мере глупо.

    Теперь о «запасах». Рыков на IV съезде Советов назвал цифру 750 млн. пудов крестьянских запасов. Оппозиция выступала примерно с такой же цифрой. Кем эти цифры опровергнуты? Тем, что не сумели выполнить план заготовок и влетели в кризис? Какова же «действительная» цифра Бухарина? Сколько он считает необходимого страхового запаса и сколько хлеба застряло у кулаков? На все эти вопросы ответа не получаем. По расчетам сибирских статистиков, запасы в Сибири в этом (1928 — [19] 29) году снова увеличатся свыше, чем на 25 пудов в среднем на хозяйство. Так говорят люди, знающие дело; Бухарин же только «вещает». Надо твердо помнить, что есть запасы страховые, которые полезны и необходимы в крестьянском хозяйстве; никогда оппозиция не предлагала их отбирать. Но есть и кулацкие запасы, употребляемые для закабаления бедноты и борьбы с советской властью. 150 млн. пудов из таких запасов оппозиция предложила взять в порядке обязательного займа в прошлом году; это требование мы выдвигаем и теперь. Истерически крича, что запасов нет, Бухарин на деле прячет кулацкий хлеб от рабочего и советского государства. На словах он дважды подчеркивает кулака, как штрих для объяснения прошлогодней неудачи. В связи с этим упоминанием Бухариным роли кулачества в хлебном кризисе мы можем сказать только одно: Бухарин с грациозностью настоящего денди щеголяет в пальто, которое он только вчера «стибрил» у оппозиции. В натуральных своих одеждах он выглядит куда менее пристойно.

    У всех еще в памяти: кулак врастает в социализм, обогащайтесь. В самом деле, какие выводы он делает в смысле борьбы с кулаком? Никаких. А вот прятать кулацкие запасы и сокращать капитальные работы он первый мастер. Велика глубина падения этого человека.

    Гвоздем его объяснения причин хлебного кризиса является подчеркивание растущих неземледельческих заработков крестьянства. Эти заработки он связывает с чрезмерно большой программой капитальных работ, усиливающей спрос на промышленные товары и наполняющей деревню деньгами. Но плановое хозяйство и пролетарская политика в том и состоят, чтобы строить больше фабрик, чем теперь, правильно распределяя народный доход, т. е. надо у кулака, нэпмана и бюрократа средства взять и в промышленность вложить. Надо сперва произвести кирпич, а потом строить здание. Надо следить, чтобы новое строительство быстро давало результаты и чтобы оно велось правильно, без «панам». Чтобы не повторялась история вроде Днепростроя. Тогда инфляции не будет. В противном случае — путь инфляции и резкого обострения кризиса. Партийное руководство пока стоит на этом пути.

    Оппозиция предвидит обострение хозяйственного положения в текущем году. Хлебные затруднения повторятся.

    Снова пропускаются все сроки для выпрямления политики партии в деревне.

    Оппозиция предлагает:

    1. Ввести подоходно-прогрессивный налог на кулачество.

    2. Обязательный заем в 150 млн. пудов для крупных хлебодержателей.

    3. Организация союза бедноты.

    4. Отправка в деревню лучших пролетариев помочь бедноте организоваться.

    В противном случае могут повториться «чрезвычайные меры» со всеми губительными последствиями их для смычки с середняком.[467]

    Бухарин и вопросы партийной и рабочей демократии

    Пожалуй, самым интересным местом статьи Бухарина является вводная часть, которая может быть кратко названа «Тоска по родине», то бишь лучшему режиму. Послушайте, сколько подлинно элегической грусти заключено в следующих словах:

    «Посмотрите на письма рабочих, на записки, подаваемые во время различных собраний, послушайте выступления рядовых пролетариев. Какой огромный культурно-политический рост. Какой уровень вопросов и проблем, копошащихся в головах массы. Какая жгучая потребность доискаться до «корня вещей». Какая неудовлетворенность ходячей и стертой монетой штампованных и пустоватых фраз, элементарных, как бревно, и похожих одна на другую, как две горошины. Надо сознаться, что здесь в этих «ножницах» между запросами массы и той «духовной пищей», которая ей подается (часто холодной и неряшливо едва-едва разогретой), есть большая доля вины с нашей стороны вообще, со стороны нашей печати, в особенности. Разве те вопросы, жгучие и «больные», которые сверлят мозги многим и многим, находят у нас достаточно живой отклик? Разве у нас достаточно удовлетворительно поставлено дело серьезной информации о нашем хозяйстве? Разве мы в достаточной степени ставили перед массой, и рабочей массой в первую очередь, сложнейшие проблемы нашего хозяйствования? Нет и тысячу раз нет: здесь у нас огромный пробел, который нужно заполнить, чтобы иметь право говорить о серьезных усилиях по вовлечению масс в активное социалистическое строительство... Мы и сами недостаточно осознали всю новизну условий реконструктивного периода. Именно поэтому мы так «запаздывали». Проблему своих спецов поставили лишь после Шахтинского дела, проблему совхозов и колхозов сдвинули практически с места после хлебозаготовительного кризиса и связанных с ним потрясений и т. д., словом, действовали в значительной мере согласно истинно русской поговорке: «Гром не грянет — мужик не перекрестится» ».

    Эта меланхоличность не просто случайное душевное состояние впавшего в грусть Бухарина при виде кричащего несоответствия между политическим ростом пролетариата и тупоумным и бездарным партийным руководством. Нет, его грусть имеет серьезные политические корни. Как не грустить Бухарину? Статья его появилась в «Правде» от 30 сентября. До этого его и его друзей усиленно «прорабатывали» в ячейках и на активах. Когда все было сделано, выпустили его со статьей, смысл которой, в лучшем случае, состоит в дальнейшей борьбе. Для данного этапа борьбы статья его опоздала. То ли дело было, когда Бухарин, будучи редактором «Правды» сам давал сигналы к «проработке» оппозиции. И как все это было недавно.

    Куда, куда вы удалились,
    Весны моей златые сны?
    Что день грядущий мне готовит?
    Его мой взор напрасно ловит —
    В глубокой тьме таится он.[468]

    Есть, есть о чем грустить Бухарину. По человечески, его можно даже пожалеть. Увы, в политике на чувстве ничего не строится. А стоит только трезво посмотреть на дело, и мы увидим, что поделом вору и мука.

    Посмотрим, к каким политическим мыслям приходит Бухарин по случаю меланхолии. Первое — огромное несоответствие между запросами рабочих масс и даваемыми ответами. Святая истина. Это несоответствие, увы, является фактом не со вчерашнего дня. Второе — никуда не годные шпаргалки, количество которых обратно пропорционально их содержанию. Верно, тысячу раз верно. Третье — неподготовленность партии к решению основных хозяйственных (и политических) задач — отсутствие партийной демократии. И это совершенно справедливо. По части «запаздывания» мы должны сделать нашему автору еще два пренеприятных замечания. Ленин однажды сказал про «опаздывание» в хозяйстве: «Отстающие будут биты». И второе — любезные граждане, вы уже опять опоздали с подготовкой к хозяйственному сезону. Если вы глухи и немы к указаниям разума, то пусть снова учат вас колотушки жизни. Таков ваш удел.

    Но обо всем этом оппозиция говорила давно, а не в порядке меланхолии[469]. Оппозиция ставила вопрос о партийном режиме в связь с политикой партийного руководства. Она указывала, что такой партийный режим неизбежно заведет партию в окончательный тупик. Но вот оппозиция в Сибири, Средней Азии и др[угих] «гиблых» местах. Не Бухарин ли глумится публично над преследуемыми пролетарскими якобинцами?

    Где Троцкий, в уме и революционной решимости которого Бухарин черпал вдохновение в лучшие годы своей жизни? Где другие монтаньяры из ленинской гвардии, которые остались верными пролетариату и в дни революционных триумфов и в дни повседневной работы? Где они, «загрустивший» Бухарин? Не ты ли первый, убоявшись открытого идейного боя, трусливым поднятием руки отправлял оппозицию на сухую гильотину?[470] А теперь скулишь, как побитая собака.

    Сегодня режим поражает Бухарина, как вчера он поражал ленинскую оппозицию. По этому поводу ленинская оппозиция не имеет никаких оснований для выражения правым политического сочувствия. Но наблюдая за расправой с правыми, мы должны сказать одно: душат их точно так же за спиной партии и рабочего класса, как душили в свое время оппозицию. Правые уже политически осуждены. В обращении ЦК по поводу Московской организации прямо говорится, что с правыми надо бороться так же, как и с троцкистами. Значит, аресты, ссылки?

    Кто же они, эти стопроцентные правые (непримиренцы)? Где их взгляды, изложенные ими самими? Ведь дело-то заключается в том, что пролетариату и партии надо в первую очередь преодолеть определенную сумму политических взглядов. Лишь в этом случае партия идейно вырастет и, может быть, окупит расходы внутрипартийной борьбы. Неужели же дело только в Лядове и Угланове? Правда, когда подумаешь, что ты в каком-нибудь Минусинске можешь встретиться с Лядовым, то не можешь преодолеть чувства гадливого отвращения...

    Мы говорим рабочим-коммунистам: долой правых. Правым должен быть нанесен решительный идейный разгром. Никаких заигрываний с правыми (тебя бьют, меня бьют — давай бороться с аппаратом сообща).

    Вместе с тем мы говорим партии и рабочему классу: за сталинские методы борьбы с правыми — ни капли ответственности. Правых надо политически победить, а не душить их в тайниках партийного аппарата. Центристы сами идейные банкроты. Власть в руках ограниченных эмпириков и тупоумных кретинов есть величайшее бедствие вообще, в революционной эпохе в особенности. Вот почему мы не может оказать ни малейшего доверия вождям центристов. Нельзя бороться с правыми всерьез, преследуя ленинскую оппозицию. Требование возвращения оппозиции из ссылки является необходимейшим условием изменения партийного режима. За это требование должны бороться все, кому дороги интересы пролетарской революции.  

    Послесловие

    Когда настоящая работа была почти уже закончена, пришли газеты с обращением ЦК по поводу Московской организации. В этом документе центристы официально формулируют свои взгляды. Мы показали, в чем сходятся и в чем расходятся взгляды центристов со взглядами правых. Эти же газеты принесли сведения о дальнейшем обострении борьбы внутри блока. Все это говорит о том, что мы правильно расценивали положение дел в экономике и политике.

    Мы оставили без разбора путаные и противоречивые суждения Бухарина о некоторых теоретических вопросах, в частности, о законе ценностей. Человек отменил этот закон, школа его создала теорию о «двуедином регуляторе»; теперь Бухарин пресмыкается перед этим законом. Все одинаково неверно. Не надо было в классовом обществе при наличии рыночных отношений выбрасывать за борт краеугольный камень марксистской экономики. Со своей переходной экономикой, отличительным свойством которой является то, что при капитализме [···][471], а у нас все «наоборот» или «навыворот». Бухарин пока что попал не в царство социализма, а в лапы самой вульгарной экономии. Однако разбор этого вопроса крайне отяготил бы и так разросшийся ответ. Бухарин с Кржижановским[472] наверно, скоро станут академиками[473]. Мы не можем поздравить Академию наук с этой парой новых «бессмертных».

    Ни тот, ни другой не могут считаться представителями марксистской науки.

    Лучшим отводом Бухарину является разобранная нами статья.

    Банкротство же теперешнего Госплана есть в то же время банкротство его главы.

    Минусинск

    23 октября 1928 г.

    Листовка «Ко всем членам московской организации ВКП и рабочим Москвы». 24 октября

    Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

    Товарищи, в ночь 21 октября совершилась новая расправа на большевиками-ленинцами. В Ленинграде, Харькове, Москве арестовано свыше сотни стойких пролетарских революционеров — с крупнейших фабрик и заводов этих городов. Вместе со всей ленинской оппозицией они боролись за исправление непролетарской политики нынешнего партийного руководства. Они стремились свалить с плеч рабочих и деревенской бедноты непосильное бремя все растущей безработицы, падающей заработной платы, обостряющегося товарного голода, кулацкой кабалы и чудовищного бюрократического зажима.

    Большевики-ленинцы призывали и зовут рабочих к борьбе с кулаком, угрожающим пролетариату голодом, с наглеющим нэпманом и развращенным бесконтрольным властвованием бюрократом и аппаратчиком. За это лучших представителей оппозиции беспринципное сталинское руководство бросило в тюрьму. На словах борясь с правыми, оно на деле прикрывает их. Оно само переходит на рельсы правой политики, сыпя все новые удары по левому крылу партии.

    Товарищи, в качестве неотложных мероприятий большевики-ленинцы добиваются:

    1) усиления темпа индустриализации страны; такого повышения зарплаты, которое возместило бы возрастающую дороговизну, неуклонно растушую интенсивность труда; отмены непрерывных пересмотров норм выработки и расценок;

    2) организации союзов деревенской бедноты для борьбы с кулачеством; принудительного займа на кулацкие хлебные и продовольственные излишки;

    3) очистки партийных, профсоюзных и других органов от разложившихся и переродившихся элементов;

    4) подлинной, проводимой не на словах, а на деле, пролетарской демократии.

    Это ленинские требования. Только на основе их действительного проведения можно дать сокрушительный отпор наступающим на пролетариат его классовым врагам. Расправа над оппозицией выгодна только буржуазии, а не ВКП и рабочим.

    Московские пролетарии! Вы всегда были в первой шеренге революционных борцов. Довольно выжидать — слово за вами. Боритесь под руководством оппозиции за ленинскую политику. Защищайте борцов за ваше дело: выступайте с требованием немедленного освобождения на поруки фабрик и заводов арестованных рабочих-оппозиционеров. Требуйте созыва заводских собраний и выносите резолюции протеста против арестов большевиков-ленинцев и добивайтесь их возвращения на заводы! Организуйте по цехам сбор подписей за освобождение из тюрем и возвращение из ссылки большевиков-ленинцев и их вождей товарищей Троцкого, Радека, Сосновского, Раковского, И. Н. Смирнова, Смилги, Преображенского и других. Организуйте денежную помощь арестованным ленинцам и их семьям!

    В качестве протеста против террористического подавления оппозиции выбирайте арестованных и сосланных оппозиционеров на предстоящих перевыборах в партийные и профсоюзные органы и Московский совет!

    Большевики-ленинцы

    (оппозиция ВКП)

    Москва, 24 октября 1928 г.








    Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Прислать материал | Нашёл ошибку | Наверх