ГОВОРИТ СТЕБЕЛЬКОВ

…Наш корабль летел по круговой орбите. Слева была видна Луна. Ее изрытая поверхность с ярко освещенными гребнями гор и черными впадинами плыла мимо окна. Острые пики вершин, блестящие, длинные, были нацелены прямо в борт корабля, казалось, корабль вот-вот заденет их, распорет себе обшивку. Круглые цирки чернели и местами сверкали, словно огромные драгоценные кольца. Потом выплыла темная коричневая равнина.

Море Дождей, узнал я. А вот и цирк Архимеда.

Я сообщил на Землю: «Иду на посадку в районе цирка Архимеда». Закрылся в скафандре. Воздух из кабины выкачивался в освободившиеся от горючего баки. Предстоял самый ответственный момент - спуск. Двигатели были выключены. Корабль летел еще горизонтально, но уже при минимальной скорости. Скоро он снова примет вертикальное положение, но уже хвостовой частью к Луне. Тогда надо включить тормозные двигатели и плавно прилуниться.

Луна стала сползать вниз. Впервые я увидел ее не над собой и не сбоку, а под ногами. Я включил тормоза и дал еще одну радиограмму.

В этот момент видимость исчезла. Ракету окутало желтое облако, оно клубилось за стеклами иллюминаторов. Я был в недоумении и подумал, что это, вероятно, лунная пыль, ее подняла струя газов от тормозных двигателей.

Однако не верилось, чтобы так высоко поднялась густым облаком пыль.

Желтизна рассеивалась, стала просвечиваться и скоро совсем исчезла. Снова я увидел Луну, спокойную и безучастную. Откуда же на такой высоте взялась пыль? Не было времени задумываться над этим. Внизу кольцевой хребет кратера грозно выставил острые зубья вершин, он был похож на крепостную стену с башнями и бойницами. Море Дождей имело мрачный пустынный вид. Холодно сверкали Кавказ и Апеннины. Дальше виднелись мелкие кратеры и цирки, как оспины на лице. Луна ждала гостей, распахнув свою обезображенную грудь с глубокими, бескровными, как у мертвеца, ранами расщелин, с громадными рубцами горных хребтов, местами похожих на оголенный позвоночник, с многочисленными язвами цирков и кратеров.

Я впервые летел на Луну. Я, разумеется, просмотрел все кинопленки, отснятые первыми путешественниками на спутник Земли, слушал их рассказы. Иные космонавты даже восторгались лунными пейзажами, они были там очевидцами необыкновенного по красоте зрелища. Сейчас лично я не присоединялся к их восторгам. Мертвое не может быть красивым. Самый пустынный и самый холодный уголок Земли был в тысячу раз приветливей «лучшего» района Луны с самым красивым названием, придуманным людьми на Земле.

Но что за фокус! Я снова увидел пыль, теперь уже в своей кабине. Как она могла попасть в наглухо закупоренную кабину? Она была не желтой, как исчезнувшее облако, а сероватой. Обшивка в кабине дрожала, местами обвисла. Я, неуклюжий в скафандре, поднял руки и ухватился за обшивку над головой. Но - удивительное дело! - заклепки дрожали, шатались и вываливались из металлического корпуса корабля, как гвозди из трухлявого дерева. Сыпалась серая зола. Обшивка срывалась. В корпусе образовались дыры, и в них проглянуло черное небо.


«Металл разрушается! - ужаснулся я. - Неужели это действие непонятного желтого облака? Ведь это гибель». И я дал радиограмму: «Встретил желтое облако. Идет разрушение металла ракеты. Катастрофа неизбежна. Сюда лететь нельзя. Отложите отправку других кораблей. Лететь ни в коем случае нельзя. Прощайте!»

Мне хотелось передать на Землю как можно больше. Но сигнальный глазок рации погас. Я не знал, что получилось из этой радиограммы. Связи нет и больше не будет - это мне показалось самым страшным. «Все, конец… - подумал я. - Как жаль! Цель совсем рядом».

Цель независимо ни от чего и против моего желания продолжала катастрофически приближаться. Тормозные двигатели были выключены из-за опасности взрыва. Ни о каком управлении ракетой нечего было и думать, она падала на Луну, а там ждали острые гребни гор…

Ракета разломилась пополам. Я видел внизу отделившуюся заднюю часть ее с двигателями и запасом горючего. Моя кабина падала следом, не отдаляясь. Металл вокруг был уже не металл, а нечто похожее на спрессованную золу. Его можно было свободно отламывать кусками, проткнуть пальцем. Будь вокруг Луны атмосфера, она, струями, со свистом ворвавшись в многочисленные дыры кабины, разнесла бы ее на куски. Но я пока что находился за стенками непрочной скорлупы. Так или иначе, гибель все равно неотвратима. И все же, несмотря на полную безвыходность положения, я что-то пытался сделать - сорвал мягкую внутреннюю обшивку кабины и укутался ею, как одеялом.

В последнюю секунду я подумал о матери…

Удар был резким и беззвучным. Я упал во что-то рассыпчатое и горячее и потерял сознание.








Главная | В избранное | Наш E-MAIL | Прислать материал | Нашёл ошибку | Наверх